Грязь была влажной, липкой и холодной.

- Брр! - воскликнула хорошенькая принцесса, торопливо отступив от кромки воды и вытирая свои нежные ножки о теплую мягкую траву. - И что мне теперь делать?

Ее драгоценный золотой мячик - такой искусительно близкий и в то же время недоступный - покачивался на воде, среди тростников, и достать его можно было только войдя в реку, что означало, что придется опять подойти к самому краю берега. А на пути повсюду лежала эта отвратительная грязь. Принцесса не любила грязь. У них дома никогда не было грязи. Во всяком случае, сырой, холодной грязи и уж, конечно, не на полу! И разве здесь не должны быть люди, чтобы подметать для нее дорожки и расстилать мягкие коврики, на которых она сможет играть, и все такое прочее?
Она надула губы, но тут же вспомнила, что от этого появляются морщины, а из-за морщин люди выглядят старыми и уродливыми, а принцессы не должны быть такими. Поэтому она тут же перестала. Но она не смогла сделать ничего со своей нижней губой, которая продолжала слегка дрожать, потому что ей было холодно, она была совсем одна, она заблудилась, а теперь еще потеряла свой мячик, который был очень-очень важным, только она никак не могла вспомнить, почему.
Мячик дал ей папа. Это она помнила. И папа велел беречь его. Это она тоже помнила. Только больше она ничего не могла вспомнить…

- Да ладно тебе, Дита. Не плачь. Все не так уж плохо. Ну, хорошо, все довольно паршиво, но, пожалуйста, не плачь! Не могу смотреть, как ты плачешь.

Звук чьего-то голоса заставил ее подпрыгнуть, и она стала оглядываться в страхе, пытаясь понять, кому он принадлежит. Но рядом никого не было. Только луг, река и покачивавшийся от легкого ветерка тростник.

- Кто… кто здесь? - спросила она, еще раз осмотревшись вокруг на тот случай, если она что-то не заметила.

Голос - или точнее, его владелец - вздохнул. Тяжело.

- Я здесь, внизу, Дита. Прямо внизу. Около твоей ноги.

Она посмотрела вниз и тут же отпрыгнула с воплем в сторону. Потому что внизу сидел ЛЯГУШОНОК и смотрел на нее. Скользкий зеленый лягушонок с большими перепончатыми ногами, широким ртом и с самыми удивительными голубыми глазами, какие она когда-либо видела.

- О, боги! - сказал лягушонок, не обращаясь ни к кому конкретно. - Это явно один из ТАКИХ дней. - Он мигнул голубым глазом и отступил немного, чтобы было удобнее на нее смотреть. - Все в порядке, - сказал он. - Я тебя не обижу. Честное слово. Не думаю, что я кого-нибудь могу обидеть в таком виде, в любом случае. Если только цаплю. Застряну в ее горле, чтобы она слегка задохнулась… Не надо, Иолай, это не самая оптимистичная мысль. Послушай, Дита, у нас проблемы, и мне надо, чтобы ты сконцентрировалась, хорошо?

- Ты - лягушонок! - сказала принцесса.

Лягушонок слегка раздраженно закатил глаза.

- Нееет, - ответил таким тоном, который означал "конечно, я лягушка, неужели ты думаешь, я об этом не знаю, но в данный момент это совершенно неважно", и принцесса нервно захихикала, потому что поняла, какую глупость сказала.

- Ты - очень милый лягушонок, - решила она, плюхнулась рядом на траву и наклонила голову, чтобы лучше его рассмотреть. Она сделала это потому, что знала, что так она выглядит миленькой, а выглядеть миленькой для принцессы было необходимо, если она хотела нравиться всем. Даже если "все" - это был лишь странный голубоглазый лягушонок, который умел говорить и знал ее имя. - ТЫ мне нравишься.

- О, отлично, - пробормотал лягушонок и, автоматически щелкнув языком, поймал пролетавшую мимо муху. - Ой! Бррр! Щекотно… фууу, тьфу, ой-ей-ей, - он закашлялся и выплюнул муху, скорчив при этом рожицу. - Я должен перестать это делать. Ладно, - усилием воли он взял себя в лапки и подпрыгнул чуть ближе к юбочке Диты. - Сосредоточиться, - сказал он. - Мы должны сосредоточиться.

- Ты забавный, - хихикнула принцесса.

- Да, конечно, - кивнул лягушонок, рассмешив ее еще больше. - Все, что угодно. О боги! Я уже начинаю говорить, как она. Слушай, Дита, я знаю - я выгляжу как лягушка, но я не лягушка. Нет, ну в данный момент я, конечно, лягушка, но обычно - нет. Меня в нее превратили. Тебя, кстати, тоже.

- Меня? - переспросила маленькая Дита, задумчиво срывая маргаритки и не особенно прислушиваясь.

- Да, тебя! На самом деле ты не шестилетняя девочка. Ты - богиня. Прекрасная, красивая, бесподобная богиня! И мне нужна твоя помощь.

Лягушонок перепрыгнул еще ближе, коснувшись своей перепончатой лапкой ее руки. Она едва не вскрикнула и резко отпрянула, но лягушонок был лишь чуть-чуть скользким, и при этом у него были такие красивые голубые глаза…

- Ты можешь достать мой мячик? - спросила она, пытаясь найти взглядом свою игрушку в реке. - Папа будет вне себя, если я его потеряю. Я буду тебе очень признательна. В самом деле!

- Да уж, конечно, будешь! - прорычал лягушонок, пытаясь перевернуться со спины, на которую он опрокинулся, когда она его оттолкнула. - Зевс не мог подарить Блиссу милую, простую приключенческую историю, нет! Ему обязательно надо было сотворить волшебную книгу сказок, да еще и с картинками. Волшебные, движущиеся картинки, в которые вы сами можете попасть - какая великолепная идея! Какой удивительный подарок! Особенно, когда в этот момент сзади подкрадывается Дисгармония и захлопывает книгу в самый разгар праздника.

Он наконец-то встал на лапки и сделал три возмущенных прыжка, чтобы немного снять раздражение.

- Разве Зевс не предупредил вас, что вы можете застрять здесь навсегда? Разве на таких игрушках не должна быть наклейка "Внимание: игры с пространством и временем могут быть смертельно опасны для вашего здоровья"?

- Я хочу мой мячик! - потребовала Дита, топнув ножкой, чтобы привлечь его внимание. Так, слегка топнула. Принцессы обычно не топают ногами. Сильно.

- Мячик, - повторил как эхо лягушонок, моментально отвлекшись от своих мыслей. - Ах, да, мячик! Да, он нам нужен. Это ключ. Хм, а разве он не у тебя?

- Он вот там, глупышка, - принцесса указала в сторону реки. - Я играла, и он укатился в реку. И не возвращается.

- Он - в - реке, - медленно произнес лягушонок. - О боги всемогущие, Дита! - он проскакал мимо нее к воде, затем остановился и оглянулся. - Как ты могла? Выбросить единственную вещь, которая может превратить нас обратно в людей при условии, что мы сможем открыть книгу, конечно, а не останемся здесь навечно, до конца наших жизней. О да, ты - богиня, и немного времени здесь или там не представляет для тебя большой разницы, но я-то обычный смертный! Ты имеешь хоть какое-то представление, сколько живут лягушки, особенно на берегу реки?

Он тяжело вздохнул, вздрогнув всем тельцем.

- Извини, - сказал он. - Я не собирался на тебя кричать. Я понимаю, что сейчас ты - это не ты. Но это так непросто быть зеленым и таким маленьким, и все время бояться, что кто-нибудь может проглотить тебя в любую минуту, просто проходя мимо. Жди здесь, я сейчас вернусь!

Маленькая Дита вновь села возле маргариток, сорвав парочку и начав плести венок. Или корону. Крошечную корону, размером с лягушачью голову. Ей было весело. Лягушонок покачал головой и поскакал к воде могучими прыжками, избежав грязи и нырнув в воду с громким, вполне спортивным, всплеском. Через мгновение он появился на поверхности, толкая переливающийся золотой шар из камышей к берегу. Принцесса бросила маргаритки с радостным криком, вскочила на ноги и бросилась к нему навстречу.

- Спасибо, спасибо, спасибо! - сияла она, прижимая шар к груди и подпрыгивая на месте.

- Не за что, - устало сказал лягушонок, выползая из грязи и растягиваясь на травке. - Ты знала, что в этой реке живет щука? Знаешь, это самая странная вечеринка по случаю дня рождения, на которой я был, а я бывал на многих, можешь мне поверить.

- Ты отведешь меня теперь домой? - спросила крошка Дита немного печально. - Я проголодалась.

- Проголодалась, да?! - лягушонок подобрался и слегка встряхнулся. - Думаю, здесь я могу помочь. Тем более что нам все равно в ту сторону. Там, на следующей странице, происходит чаепитие. Ну, что-то вроде того. Там сидит Купидон в совершенно дурацкой шляпе, и они с Психеей пытаются запихнуть Блисса в заварочный чайник. Мы можем там задержаться на минуту-другую. А потом надо добраться до Герка на странице десять. Если мы сумеем его разбудить, то он, я полагаю, сможет открыть книгу изнутри. Эй, Дита, - окликнул он принцессу, которая уже побрела куда-то вдоль берега реки. - Терпеть не могу причинять беспокойство, но… не могла бы ты меня немного понести. Я проскакал через всю эту книгу туда и обратно, пытаясь понять, что происходит, а перепончатые лапки не очень рассчитаны на длительные путешествия.

- Ой, - малышка Дита остановилась, в нерешительности закусив губу. - Но ты... ну как бы… такой… скользкий.

- Я - лягушка! - терпеливо напомнил ей лягушонок, сделав несколько прыжков, чтобы приблизиться к ней. - И я ничего не могу поделать с этим. Но ведь я достал твой мяч, - напомнил он ей немного льстивым голосом.

Она сразу же растаяла.

- Ну, хорошо, - согласилась она, нагибаясь и поднимая его в подоле своей юбочки. - Ты можешь сидеть у меня на плече и рассказывать мне всякие истории. Как тебя зовут?

- Дита, - начал лягушонок, перебравшись по складкам платья на ее плечо. - Ты знаешь мое имя. Ох, ну ладно, ладно. Возможно, ты не помнишь. Каким бы ни было это заклятие, на бессмертных оно подействовало сильнее. Гефест, похоже, превратился в тролля на странице шесть. Он меня совсем не узнал. И ты даже себе представить не можешь, что делает Арес на третьей странице. Что-то говорит мне, что Дисгармония вряд ли будет Мисс Популярностью, когда он отсюда выберется. А я - Иолай, - добавил он, стараясь удержаться на месте, когда принцесса вновь начала двигаться вприпрыжку. - Это мое имя. И-о-лай.

- Ё-лай, - радостно повторила Дита.

Лягушонок тяжело вздохнул. Это уже начинало входить у него в привычку.

- Ох, ладно, - подтвердил он. - Можно сказать, что это почти правильно.

Трудно объяснить, как они перемещались со страницы на страницу. Они приближались к краю картинки и затем, так или иначе, перемещались на следующую. Это нужно было делать, не оглядываясь назад и не задумываясь о том, что ждет впереди. В первый раз Иолаю удалось это сделать в какой-то степени случайно, но он прекрасно осознавал, что это была волшебная книга, а не реальный мир, и не особенно удивился. Дита же делала это, не моргнув глазом, просто продолжая уверенно шагать вперед. Когда вам шесть лет, вы воспринимаете подобные вещи как нечто совершенно естественное и не удивляетесь. Как, например, не удивляетесь говорящей лягушке у себя на плече. Или тому, что вы, как вам говорят, на самом деле богиня любви, заключенная в волшебной книге с половиной своих родственников. Так что Дита легко перепрыгнула со страницы семь на страницу восемь, где смогла с удовольствием закусить бутербродами с джемом, пока Иолай терпеливо убеждал Купидона в цилиндре, что тот на самом деле бог любви, а зачарованный заяц со странными бакенбардами - это его жена. А потом она, Купидон и ее голубоглазая лягушка перескочили на страницу девять, оставив Психею осторожно извлекать из чайника Блисса, который был размером с соню, чтобы разбудить и накормить одним-двумя кусочками пирога с патокой.

Страница девять была не очень привлекательной. На странице девять был темный, страшный лес, заполненный кривыми деревьями и прячущимися в корнях животными со злыми глазами. Малышка Дита прижалась поближе к Купидону, пока они шли через страницу, и с трудом сдерживала крик, когда "нечто" шарахалось от них в сторону. Иолай возглавлял их группу (он уже проделал этот путь дважды - сначала исследуя книгу, а потом возвращаясь). Он прыгал от одного искривленного корня к другому и время от времени бормотал тихонько что-то вроде: "Почему мне кажется, что Гера приложила к этому руку?" и "Ну да, страшный лес. Очень страшный лес. Ой, мама, жутко страшный лес". Когда Купидон спросил его, почему он так нервничает, Иолай посмотрел на него раздраженно.

- Эй, я всего лишь лягушка, не забыл?! Для меня сейчас будет страшной даже прогулка по обычной улице.

На середине картинки они достигли башни. В общем-то, это была очень симпатичная башня - высокая и тонкая, увитая розами и плющом, с красивым арочным окном около самой вершины. Но, как ни странно, в башне не было дверей.

- Если мы в книге, - спросила крошка Дита с внезапной проницательностью, - то как может эта башня быть такой высокой?

- У сказки своя физика, - легкомысленно ответил лягушонок. Она надулась, и он вздохнул.

- Послушай, я не знаю. Спроси Зевса, когда увидишься с ним. Эй там, наверху! - закричал он, вспрыгнув на ближайший лист.

В окне над ними появилась чья-то голова.

- Иолай, это ты? - раздался в ответ голос.

- Нет! - саркастически ответил он. - Это совершенно другая говорящая лягушка, которая на самом деле охотник, в очередной раз рискующий своей жизнью, чтобы спасти всех вас. Я нашел Диту. Ей шесть лет, она очаровательна как бутончик и не имеет ни малейшего представления, что здесь происходит. Ты придумала, как спуститься?

- Ну… да. Эй там, внизу, посторонитесь!

Через мгновение по стене вниз скользнула блестящая золотая веревка, слегка запутавшись в розовых кустах у основания башни. Иолай торопливо отпрыгнул в сторону, когда вниз по веревке начала спускаться фигура в короткой кожаной юбке и зеленом топике. Дита дернула Купидона за пояс.

- Он сказал, что я очаровательна, - кокетливо шепнула она, когда он нагнулся, чтобы узнать, что она хочет. - Он мне нравится.

За несколько футов до земли спускающаяся персона прыгнула, чтобы избежать розовых кустов, и приземлилась прямо около крылатого бога в шляпе.

- Привет, Купидон, - с улыбкой облегчения сказала Габриэль. - Отличная шляпа. О, Дита, какая ты милашка!

- Спасибо, - крошка Дита покраснела в неожиданном приступе смущения, она спряталась за Купидона, и, осторожно выглядывая из-за него, спросила:

- А ты тоже принцесса?

- Ну, я принцесса амазонок, - ответила сказительница и дернула за веревку, которая, хлестнув по стене, упала у ее ног золотыми кольцами, - с огромным количеством волос. Целую вечность пришлось потратить на то, чтобы заплести их в обычную косу. Хм, Иолай? Иолай?! Ты, случайно, не под косой?

- Случайно да, - раздался сдавленный хрип откуда-то из-под блестящих колец.

Габриэль начала быстро поднимать свои волосы, пока не нашла его.

- Извини, - взволнованно сказала она, аккуратно подняв его и осмотрев с тревогой. - Ты и в самом деле лягушонок?!

- Это я тебе и говорил, - вздохнул Иолай, вытягивая поочередно лапки, чтобы убедиться, что ни одна из них не сломана. - И я теперь понял, что ты имела в виду, когда говорила про волосы. Башня без дверей, но с множеством замков - кто все это придумывает?

- Скучающие сказители, - усмехнулась Габриэль, обрадовавшись, что с ним все в порядке. - Ты нашел Зену?

- О да! - Иолай широко улыбнулся (а у лягушки улыбка была действительно широкой!) - Тебе понадобится вся эта твоя "веревка". Она застряла на дне колодца на второй странице. С грудой соломы и прялкой.

- С чем???

- С прялкой. Ну знаешь, шерсть - в пряжу, лен - в нитку, солому - в золото... Нда, - закончил он, получив в ответ лишь недоуменные взгляды, - думаю, тебе следует туда пойти.

- Тогда я пошла, - сказала Габриэль, передавая лягушонка Купидону (тот протянул свою шляпу, и Иолай в нее запрыгнул) и собирая в охапку свою золотую косу. - Встречаемся на десятой странице, так?

- Так, - подтвердил Иолай, чей голос раздавался эхом от стенок шляпы. - Поосторожнее с Гефестом на шестой странице. Он явно не в духе, и я не знаю, это оттого, что он сейчас тролль, или оттого, что он прикован под отсыревшим мостом.

- Я учту! - крикнула на ходу удаляющаяся Габриэль. - Увидимся!

- Я надеюсь, - с чувством вздохнул лягушонок, - я очень на это надеюсь.

Для лягушонка в четыре дюйма длиной не трудно пролезть через баррикаду из шипов, особенно если учесть, что половина этих шипов примерно той же длины, что и он сам. Но он как-то не задумывался, как будут пробираться остальные, и поэтому, достигнув десятой страницы, они столкнулись с серьезной проблемой. Крошка Дита попыталась как-то пролезть, но после первой же попытки отпрянула от зарослей, вопя от боли. Купидон бросился ей на помощь, пытаясь осторожно отцепить платье от колючек, а Иолай в очередной раз тяжело вздохнул, подумав, что даже если бы у него был сейчас меч, он все равно не смог бы им воспользоваться.

Купидон попробовал перелететь через ограду, но зацепился за нее полами своего сюртука. Ему пришлось оторвать кусок, чтобы высвободиться, и он в раздражении опустился вниз. Он никак не мог понять, зачем им вообще нужно пересечь эту ограду, о чем и сообщил, жалуясь при этом, что ему надо вернуться на чаепитие и разве он не должен присутствовать на каком-то суде? Иолай объяснил ему все терпеливо - еще раз! - и поскакал вдоль ограды, пытаясь найти хоть какую-нибудь лазейку.

Он вернулся через несколько минут в некотором шоке. Он нашел место, где река (та, что пересекала вроде бы всю книгу) протекала под стеной замка, но при этом он едва не столкнулся нос к носу с весьма голодной цаплей, что подействовало не него не самым лучшим образом. Купидон посадил Иолая в шляпу и отнес к берегу реки, где Дита бросила в цаплю своим мячиком, и цапля улетела. Однако Иолаю снова пришлось доставать мяч из реки. Что тоже не доставило ему большого удовольствия. Он настоял, чтобы Купидон положил мячик в шляпу, и сел на него сверху, чтобы Дита не могла больше его потерять.

Но, по крайней мере, они нашли путь в замок. Рядом с рекой вилась узенькая дорожка, которая исчезала в туннеле под стеной и выходила где-то в саду. Как оказалось, прямо посередине сада в разгар какого-то приема.
Похоже, это был великолепный прием, вернее, был бы, если бы все гости не спали, похрапывая, крепким сном. Купидон и Дита прошли сквозь толпу на цыпочках, перешагивая через шелковые платья и бархатные плащи и наступая иногда на чью-то руку или ногу, но никто не проснулся, и Дите быстро надоело охать и ахать при виде шикарных нарядов и удивительных причесок. Она побежала вперед, вверх по ступенькам прямо в замок. Иолай закричал ей вслед, чтобы она не потерялась, но она, естественно, его проигнорировала.

Через час очень уставший лягушонок нашел ее, и вот, наконец, он и два Олимпийца стояли в маленькой комнате наверху самой высокой башни, где на красивой кровати, драпированной золотой парчой, крепко спал симпатичный, загорелый герой.

- Эй, Герк, - квакнул Иолай, вскарабкавшись по драпировке и устраиваясь непосредственно на груди спящего. - Я же говорил тебе, что вернусь.

Сын Зевса никак не отреагировал. Он спал так крепко, что только медленно поднимающаяся и опускающаяся грудная клетка выдавала какое-то присутствие жизни в этой абсолютно неподвижной фигуре. Крошка Дита запрыгнула на кровать и указала на фигуру спящего.

- С ним неинтересно, - объявила она. - Мне скучно. Могу я забрать свой мячик?

- Нет! - резко ответил Иолай и тут же снова вздохнул своим лягушачьим вздохом. - Извини, Дита, я на тебя не сержусь (ее нижняя губа уже начала угрожающе подрагивать). - Просто мне нужно разбудить Геракла, и я думал, что если ты и шар появитесь здесь, это поможет. Наверное, я пытался ухватиться за соломинку. - Он посмотрел на Купидона. - Есть какие-нибудь идеи?

Бог романтической любви пожал плечами, положив свою шляпу на прикроватный столик.

- Я хотел бы помочь, - сказал он, - но я все еще испытываю потребность в земляничном варенье, и в голове у меня крутятся странные стишки. Что такое "Бармаглот"?

- Не имею ни малейшего представления, - ответил Иолай. - Дита, я знаю, что тебе всего шесть лет, но, пожалуйста, помоги мне. Как нам его разбудить?

- Поцелуем, дурачок, - хихикнула она. - В таких случаях всегда помогает поцелуй. Вот так, - она скользнула по кровати и громко чмокнула своего брата в щечку.

К их общему удивлению, - нет, не общему, ведь Дита этого и ожидала - Геракл проснулся.

- Так просто? - Иолай быстро перепрыгнул на подушку, так как его партнер зашевелился и сел, оглядываясь в изумлении. - Я и сам мог это сделать… Хотя нет, я сам не смог бы, - внезапно смутился он.

- Где мы? - спросил Геракл, осматриваясь вокруг. - Почему Купидон во фраке? Дита, это ты? Я что, что-то пропустил?

- Половину истории, - пробормотал лягушонок на подушке, все еще краснея после того, как понял, что сказал. - Погоди чуток, друг, ладно? Я все объясню, когда сюда придет Зена. Не хочется повторять это дважды.

- Иолай??? - Сын Зевса уставился на подушку так, будто не мог поверить своим глазам. - Ты…

- Лягушка, - закончил его партнер. - Я знаю, знаю! Не будем об этом. Ты получил возможность выспаться, а я - зеленую кожу, желание есть мух и головную боль. Это всегда происходит именно со мной.

- Ну ладно, ладно, не переживай, - успокоил его Геракл, беря на руки и помещая в фонтанчик у подножия кровати. - Тебе лучше быть в воде, и я уверен, что мы все уладим.

- Спасибо, Герк, - выдохнул Иолай пополам с пузырями (к этому моменту он был уже наполовину под водой). - Ты настоящий друг.

- Всегда пожалуйста, друг, - улыбнулся полубог. - Спасибо тебе, что нашел Диту и сделал так, что она меня разбудила.

Он вызвал слуг (все они проснулись вместе с ним) и приказал прорубить в зарослях проход, чтобы Зена и Габриэль могли войти, когда доберутся, потом заказал мороженое и бутерброды с земляничным вареньем для малышки Диты и Купидона, а также травяной чай для себя и миску с порезанной на кусочки креветкой для Иолая. Креветка была гораздо лучше на вкус, чем мухи, и очень быстро исчезла в лягушечьем горлышке. Все это в очередной раз подтвердило, что если превратить Геракла в принца, он будет знать, как нужно себя вести.

Зена и Габриэль появились примерно через час. Они привели с собой тролля - освободили по пути Гефеста, - который нес теперь большую часть волос Габриэль, а Зена старалась не наступить на оставшиеся. Геракл приказал принести стулья, еще еды и выпивки и вызвал даже маленький оркестр, чтобы создать подходящую атмосферу, пока боги и смертные будут обсуждать то, что произошло, и думать, что они должны предпринять. Иолай рассказал про подарок ко дню рождения Блисса и про то, как Дисгармония заперла их всех в книге. Габриэль поведала о том, как маленький храбрый лягушонок проскакал через всю книгу и обратно, чтобы освободить их всех от их заклинания. Дита напевала милую детскую песенку и играла со своим мячиком. Купидон спросил, что случилось с Аресом, и получил в ответ лишь смешки Зены, Габриэль и Гефеста. Иолай едва не задохнулся от смеха.

Обдумав разные варианты, Геракл объявил, что единственный способ проверить теорию Иолая о возможности открыть книгу изнутри - это попробовать это сделать, и направился во главе всей группы к краю страницы. Это была последняя страница в книге, так что с помощью волос Габриэль они смогли спуститься оттуда на внутреннюю часть обложки. Первым спустился Геракл с Иолаем, спрятанным в его рубашку, затем Купидон с малышкой Дитой и ее мячом. Гефест помог спуститься Габриэль и Зене и спрыгнул сам. Вскоре они все выглядывали сквозь щель между обложкой и последней страницей, которая была слишком узкой, чтобы через нее мог кто-нибудь пролезть. Кроме Иолая, конечно, который тут же вызвался выбраться наружу и убедиться, что горизонт чист.

Они с Гераклом тут же затеяли один из "тех" споров, когда сын Зевса категорически возражал против того, чтобы его лучший друг рисковал своей жизнью, а лучший друг приводил в ответ целый ряд аргументов, почему он должен это делать. В конце концов, они оба согласились, что нежелание оставаться четырехдюймовой лягушкой - это достаточно веский аргумент, и к тому же Иолай был единственным, кто смог бы пролезть в щель. Он пообещал быть очень осторожным. Хм, этому обещанию все присутствующие верили меньше той секунды, которая ему понадобилась, чтобы его произнести.
Тем не менее, он выпрыгнул из руки Геракла, а полубог уперся двумя руками в обложку и приоткрыл ее достаточно для того, чтобы его партнер смог пролезть, но не так широко, чтобы привлечь внимание Дисгармонии, если она была где-то поблизости.
Иолай глубоко вдохнул и, извиваясь, пробрался наружу, к свету, обратно в реальный мир.

- Хм, - обеспокоено спросил Гефест, вглядываясь в щель, - или я ошибаюсь, или мы на самом краю стола?

- И вот теперь он спрашивает! - язвительно заметила Зена. Послышалось приглушенное "аауууч", которое затихло где-то внизу, и все вздрогнули.

- Точно, край стола, - подтвердил Геракл с болью в голосе.

- Лягушки очень стойкие, - заверила его Габриэль. Что было правдой, так как через мгновение они услышали голос охотника, сообщавшего, что вокруг все спокойно.

- Спасибо судьбам за это, - объявил Геракл, согнул в локтях руки и, приложив геракловское усилие (а какое еще усилие он мог приложить?), толкнул обложку из всех сил, открывая книгу.

Шар в руках Диты засиял бриллиантовым блеском, и прежде чем вы могли бы сказать "однажды, давным-давно", они все вновь оказались в комнате Блисса - в соответствующих костюмах, соответствующего размера и похожие на себя.

- Одно только слово, - прорычал Арес, надвигаясь на Зену и Габриэль с угрожающим видом, обещавшим ужасные последствия. Габриэль смотрела совершенно невинно, а Зена лишь приподняла слегка брови, будто бы говоря "это ты о чем?". Арес посмотрел на них сердито, и она улыбнулась с пониманием.

- Так, - объявила Дита, поправляя платье и убеждаясь, что с ее нарядом все в порядке, - вот это было приключение, ничего не скажешь! Кто хочет торт?

- Минутку, - перебил ее Геракл, пересчитав всех по головам. - А где Иолай?

Боги и другие гости осмотрелись вокруг в замешательстве. Нигде не было видно белокурой головы, фиолетового жилета или еще какой-либо заметной части героя-охотника. Но внизу, на полу, кто-то кашлянул.

- Прошу прощения, - послышался знакомый голос, - но кто-нибудь может объяснить мне, почему я все еще лягушка?

Они все посмотрели вниз. И точно, там, на полу, сидел лягушонок в четыре дюйма длиной, с голубыми глазами и выражением ярости на мордочке. Блисс хихикнул. Афродита тоже. И даже - как ей не стыдно! - Габриэль. Арес расхохотался.

- Ничего смешного, - сердито пробормотал Иолай. Геракл нагнулся и взял его на руки, чтобы кто-нибудь на него случайно не наступил.

- Вот именно, ничего смешного, - согласился он, поднося своего заколдованного партнера к хихикающей богине Любви. - Дита?

- Не смотри на меня, - фыркнула она, безуспешно пытаясь выглядеть опечаленной. - Я больше не принцесса. Я богиня, помнишь? К тому же на сегодня я исчерпала свою квоту на "разрушающие чары поцелуи".

- Абсолютно, - согласился Гефест.

- Спасибо вам за "помощь", - квакнул Иолай, выглядя совершенно несчастным. - Вы хоть представляете себе, как это неприятно? Мне холодно, я мокрый, я устал, у меня перепончатые лапки и я зе-ле-ный - и это еще не самое худшее.

- Зена? - обратился Геракл к принцессе воинов с надеждой.

Она взглянула на мокрое, скользкое существо у него в руках и покачала головой. Решительно.

- Я не целую лягушек, - объявила она тоном, который не допускал даже малейшей возможности спора.

Сын Зевса все равно попытался.

- Но… ведь Иолай…

- Лягушек не целую, - твердо повторила она, но выражение ее лица немного смягчилось. - К тому же это все равно не сработает. Я ведь не настоящая принцесса. Просто все меня так называют.

- Еще бы они посмели назвать ее по-другому! - заметил Арес, который все еще хихикал. - Впрочем, все это, конечно, забавно, но здесь в любой момент может появиться Дисгармония, и мы должны быть готовы. На этот раз она зашла слишком далеко!

- Ты точно можешь это утверждать, - согласился лягушонок, высовываясь достаточно для того, чтобы подмигнуть богу войны, который сразу стал очень любопытного цвета.

- Если ты хотя бы упомянешь о том, что видел, - предупредил он, - то я сделаю так, что ты останешься лягушкой до конца своей жалкой жизни, которая будет не такой уж долгой - пока мне не удастся найти одного или двух голодных крокодилов, - добавил он многозначительно.

Геракл тут же закрыл лягушонка ладонью и прижал к груди, враждебно уставившись на брата.

- Только через мой труп! - сказал он.

Арес посмотрел на него не менее сердито:

- Это можно устроить…

- Только не на вечеринке Блисса, папа, - возразил Купидон. - Ты обещал.

- Дисгармония тоже обещала! - прорычал его отец. - И когда я до нее доберусь…

- Так, - вмешалась Габриэль, забирая Иолая у Геракла и перенося его в более тихий уголок. - Я принцесса амазонок. Давай я попробую.

Она понесла лягушонка к своему лицу и поцеловала прямо в широкие лягушачьи губы. А лягушонок поцеловал ее в ответ.

- Не помешает ведро воды, я думаю, - сказал Геракл пару минут спустя.

Купидон наклонил глубокомысленно голову и кивнул.

- Большое ведро, - согласился он, а Психея толкнула его локтем в ребра.

- Не будь таким! - сказала она.

Афродита улыбалась от уха до уха.

- Улет! Давай, Сладенький, ты это заслужил, - подбадривала она.

- Несомненно, заслужил, - согласился с улыбкой Гефест. - Но вам не кажется, что им должно уже не хватать воздуха?

- Дисгармония! - вмешалась предостерегающе Зена. Сказительница и охотник оторвались, наконец, друг от друга, выглядя при этом немного смущенными. Боги исчезли во вспышках огней.

Геракл схватил своего нормального теперь партнера за плечо и потянул в укрытие позади стола. Зена дернула своего, и они обе спрятались за колыбелькой Блисса. Через мгновение в комнату вошла Дисгармония, у которой было весьма самодовольное выражение лица.

- Интересно, им там всем очень весело? - ухмыльнулась она, поглаживая обложку книги. Она немного виновато оглянулась и затем, явно не в состоянии устоять перед искушением, слегка приоткрыла книгу, чтобы посмотреть, что там происходит.

Герои моментально пришли в действие. Шакрам Зены просвистел в воздухе и ударил в книгу, широко ее открыв. Геракл ловко перепрыгнул через стол и обеими ногами точно попал Дисгармонии чуть пониже спины.
Она вскрикнула и упала вперед.
Прямо в книгу.

- ДА!!! - завопил Арес, появившись и громко захлопывая книгу. - Именно там ей и место!

- Но ты же выпустишь ее потом, да? - спросил Геракл, демонстрируя явное недовольство этой идеей.

- Когда-нибудь, - улыбнулся его брат.

На одно короткое мгновение их взгляды встретились, и они почувствовали взаимопонимание, но затем оба буркнули что-то и отвернулись, отчаянно пытаясь сделать вид, что ничего общего они сейчас не испытали.

- Отличный прыжок, Герк! - улыбнулся Иолай, появляясь из-под стола.

Геракл улыбнулся в ответ.

- Наверное, это подходящий день для игры в чехарду, - по-доброму подколол он. (Примечание переводчика: По-английски чехарда - leapfrog ("прыгающая лягушка" или "прыжок лягушки"). Игра слов, короче говоря.)

Его партнер застонал.

- "Брекекекекс, ква-ква-ква" - парировал он. С большим чувством. (Для тех, кто не знаком с произведениями Аристофана - эти слова часто повторяются хором в его пьесе "Лягушки")

Дисгармония очнулась на берегу реки и замерла, почувствовав, как ветер шевелит перышки на ее теле.

- О, нет, нет! - застонала она. - Только не курица. Только не это!

Она сделала шаг вперед и нагнулась, чтобы увидеть свое отражение. Нет, она не была опять курицей. Это было гораздо, гораздо хуже. У нее был клюв, длинная изогнутая шея и короткие, коричневые перья.

- Я выгляжу отвратительно! - взвыла Дисгармония и рухнула, рыдая, прямо около воды.

Грязь была влажной, липкой и холодной ...